Почему нормальные люди не любят .асов вроде единоросов

[Андрей Быков]

Здесь на форуме (как впрочем и на всех остальных в русинтернете) тоже организованно орудуют найманцы обслуживающих эту /организацию/ существ, задачей которой является превратить любой сайт в рассадник морального сифилиса и гонореи. (либо вобще его уничтожить, дабо ...оно могло ещё поправить в этом мире. Поэтому хотелось бы сообщить им причину, почему я (как и многие другие) их не любим.

Ответ достаточно простой и наглядный: за умственную и моральную педерастию, свиные мировоззрения и нахождение на свободе, в то время как вор должен сидеть в тюрьме. Козёл не должен распоряжаться на капустной грядке, лиса – в курятнике, а свинья на плантации апельсинов. Однако вот уже 30 лет в стране сей необычной именно так и происходит.

Опустим антисоветский Майдан 1991-го и 90-е (устроенные «делашами, ворами и бандитами, а также «творческой интеллихенцией и моральными разложенцами, давно предавшими и КПСС и Советскую власть), хотя это очень большая отдельная тема. И мои впечатления от всего этого тоже опустим, хотя из-за этого я уехал из страны, и похоже насовсем.

Ответ находится... в сериале «Штрафбат» 2004-го года выпуска. Его произносит... Егорка Глымов, вор в законе. А чудо состоит в том, что всё проповедуемое против Советской Власти надо просто переменять местами. МЕНЯТЬ МЕСТАМИ ФИГУРАНТОВ пропаганды. И тогда всё будет в строку, как лыко.

Так вот там Егорка Глымов (воюющий в штрафбате вор; а воевали же одни зэки-блатные, воры, остальные советские войска оказывается только у них за спинами прохлаждались) говорит пострадавшему, истерзанному чудовищным кровавым НКВД (как в общем-то и все советские люди) майору Твердохлебову про злого майора Харченко (Колобка):

...А ты спроси меня, кого мне больше жалко: Харченко или этого немца? Мне немца больше жалко.
ВОТ ХАРЧЕНКО: ОН ЖЕ ВРОДЕ СВОЙ; А НА ДЕЛЕ-ТО ГНИДА. Отец Михаил про него сказал: «бес он». И всё что от него исходит – бесовщина»

 

[Андрей Быков]

Вот и вы, ребята: вроде как «свои», даже какие-то там «патриоты» (по чьим гневным письмам-жаболам блокируют например каналы Юрия Подоляки на Ютюбе) - а на деле-то последние гниды. Высасываете страну и народ как пьявки, и удержу вашему обжиранию нету. Вы – насосы. Юрки-Бароны на вас нужны, только нажаль они в основном в «Бандитских Петербургах» бывают.

Революционеры-бомбисты нужны на вас и вашу «полицию», но народ-то обмельчал. (временно конечно) Вот в чём ваше временное счастье (покеда народ совсем не припрёт).

Вот по этой-то причине и я вас, ребята-едросы и их женщины, не люблю. Мягко говоря. Как впрочем и либерасов «гнезда Гайдарова», чубайсят и их откинувшего копыта Папу с Центром, которого в 1991-м году сбросили вниз головой с моста. И (кстати) всех ваших собратьев за рубежом, включая «американских демократов», т.е. всю мафию.

Вас всех надо смешать в одну кучу и разместить в австралийском буше, в стране попугаев. Там местные аборигены с вами разберутся (говорят, у них ещё практикуется людоедство).

А в Сибири вам делать нечего, вы сразу с китайцами снюхаетесь и пустите по ветру завоевания Ермака.

...и потому что от моей жизни (в любом случае) какая-то польза Родине была и сейчас есть. А от вашей, ребята – никакой))))). Ну ВООБЩЕ никакой. Один вред.

Это здесь:

Проголосуй за любую другую партию

 

[Андрей Быков]

Подпоручик Дуб как средство новых буржуйков для борьбы с «вольнодумцами» (и оглупления народа)

И прочие персонажи войска лояльных кретинов

*нижеописанные персонажи уже лет 20 как воскресли со страниц «Швейка» и снова обильно размножаются по всем странам. «Лояльные» (отформатированные) типы являются одним из основных направлений формирования всеобщей рабской системы, в первую очередь «демократии».

Размножителям подпоручиков Дубов почему-то из года в год кажется, что чем их больше (и чем больше прав им предоставить) тем легче. Это происходит потому, что они слишком оторваны от природы. В природе есть свои железные законы; например, один из них гласит: «При увеличенном размножении тех или иных видов в ответ происходит адекватное размножение их естественных врагов».

«Прежде чем влезть в вагон, Швейк прошелся немного, ворча себе под нос:
- Куда же мне его зачислить? - И чем дальше, тем отчетливее в сознании Швейка возникало прозвище "полупердун".
......................................

Высшая степень непорядочности, придирчивости и глупости обозначалась словом "пердун". Это слово заключало все. Но между "штатским пердуном" и "военным пердуном" была большая разница.
Первый, штатский, тоже является начальством, в учреждениях так его называют обычно курьеры и чиновники. Это филистер-бюрократ, который распекает, например, за то, что черновик недостаточно высушен промокательной бумагой и т. п. Это исключительный идиот и скотина, осел, который строит из себя умного, делает вид, что все понимает, все умеет объяснить, и к тому же на всех обижается.
Кто был на военной службе, понимает, конечно, разницу между этим типом и "пердуном" в военном мундире. Здесь это слово обозначало "старикашку", который был настоящим "паршивым старикашкой", всегда лез на рожон и тем не менее останавливался перед каждым препятствием. Солдат он не любил, безуспешно воевал с ними, не снискал у них того авторитета, которым пользовался просто "старикашка" и отчасти "паршивый старикашка".
В некоторых гарнизонах, как, например, в Тренто, вместо "пердуна" говорили "наш старый нужник". Во всех этих случаях дело шло о человеке пожилом, и если Швейк мысленно назвал подпоручика Дуба "полупердуном", то поступил вполне логично, так как и по возрасту, и по чину, и вообще по всему прочему подпоручику Дубу до "пердуна" не хватало еще пятидесяти процентов.»

Именно таких персонажей почти всегда пытается обильно плодить любая власть; а уж «демократическая» (Баблократия) тем паче. Здесь принцип такой: чем больше каки делают правящие жирные коты народам и странам, тем яростнее и нахрапистее их попытки расплодить как можно больше таких персонажей. Чтобы они были повсюду; а в первую очередь в армии и полиции (как непосредственных защитниках власть и народы имущих), затем в чиновничьем аппарате и средствах массовой информации; и наконец в показной (на виду и на подкорме которая) части электората.

Чтобы у других создавалось впечатление, что значительная часть электората именно такая, и всяким вольнодумцам «рыпаться» не надо. В том числе нормальным людям.

Потому что ежели чего, дескать сами на себя пеняйте: «лояльные» вас удавят. «Сам НАРОД».

 

[Андрей Быков]

«Подпоручик Дуб в мирное время был преподавателем чешского языка и уже тогда, где только представлялась возможность, старался проявить свою лояльность. Он задавал своим ученикам письменные работы на темы из истории династии Габсбургов. ...............................................
Зорко следил Дуб за тем, чтобы все его ученики в день рождения императора и в другие императорские торжественные дни с энтузиазмом распевали австрийский гимн.
В обществе его не любили, так как было определенно известно, что он доносил на своих коллег. В городе, где Дуб преподавал, он состоял членом "тройки" крупнейших идиотов и ослов.
В тройку входили, кроме него, окружной начальник и директор гимназии. В этом узком кругу он научился рассуждать о политике в рамках, дозволенных в Австро-Венгерской монархии. Теперь он излагал свои мысли тоном косного преподавателя гимназии:
— В общем, меня совершенно не удивило выступление Италии. Я ожидал этого еще три месяца назад. После своей победоносной войны с Турцией из-за Триполи Италия сильно возгордилась. ................................... Однако что касается меня, то я всегда честно выполнял свой долг и еще перед окончанием учебного года почти, так сказать, в самом начале войны задал своим ученикам сочинение на тему "Unsere Helden in Italien von Vicenza bis zur Custozza, oder..." [Наши герои в Италии от Виченцы до Кустоццы, или... (нем.)]
И дурак подпоручик Дуб торжественно присовокупил:

— Blut und Leben fur Habsburg! Fur ein Osterreich, ganz, einig, gros!.. [Кровь и жизнь за Габсбургов! За Австрию, единую, неделимую, великую!.. (нем.)]

Он замолчал, ожидая, по-видимому, что все остальные в штабном вагоне тоже заговорят о создавшейся ситуации, и тогда он еще раз докажет, что уже пять лет тому назад предвидел, как Италия поведет себя по отношению к своему союзнику. Но он жестоко просчитался...»

Наверняка уже многие узнали в этих отрывках кучу персонажей, шарящихся как тараканы по всему российскому интернету с благословения партии ЕДРО и прочих сегодня имеющих отношение к власти «офисов»; двуногих подобий человека оседающих в политблогах и на политических интернет-форумах. А часто прорывающихся там и в начальство.

На вооружении у них обычно состоят команды «правильных троллей». То есть аналогичных существ:

Это так сказать оборотная сторона медали, на которой с другой стороны разместилось царство либерастических деятелей. Две стороны медали («демократы» и либерасня) вроде как бы воюют одна с другой; однако медаль-то одна. И эта медалька сосёт из российского народа кровушку двумя сторонами, в полном комплекте с «партнёрами» и гастарбайтерами из бывших «братских»..

— Раз у тебя такая сильная жажда, Швейк,— дьявольски усмехаясь, сказал подпоручик Дуб, желая возможно дольше продлить сцену, которая должна была закончиться полным поражением Швейка,— так напейся, но как следует. Выпей все сразу!
Подпоручик Дуб наперед представил себе, как Швейк, сделав несколько глотков, не в состоянии будет продолжать, а он, подпоручик Дуб, одержав над ним полную победу, скажет: "Дай-ка и мне немножко, у меня тоже жажда". Посмотрим, как будет выглядеть этот мошенник в грозный для него час! Потом последует рапорт и так далее.
Швейк открыл бутылку, приложил ее ко рту, и напиток глоток за глотком исчез в его горле.
Подпоручик Дуб оцепенел. На его глазах Швейк выдул все и бровью не повел, потом швырнул порожнюю бутылку через шоссе в пруд, сплюнул и сказал, словно выпил стаканчик минеральной воды:
— Осмелюсь доложить, господин лейтенант, у этой воды действительно железистый привкус. В Камыке-на-Влтаве один трактирщик летом делал для своих посетителей железистую воду очень просто: он бросал в колодец старые подковы!
— Я тебе дам старые подковы! Покажи колодец, из которого ты набрал эту воду!
— Недалеко отсюда, господин лейтенант, вон за той деревянной палаткой.
— Иди вперед, негодяй, я хочу видеть, как ты держишь шаг! "Действительно странно,— подумал подпоручик Дуб.— По этому негодяю ничего не видно!"
Швейк шел, предав себя воле божьей. Что-то подсказывало ему, что колодец должен быть впереди, и поэтому он совсем не удивился, когда они действительно вышли к колодцу. Мало того, и насос был цел. Швейк начал качать, из насоса потекла желтоватая вода.
— Вот она, эта железистая вода, господин лейтенант,— торжественно провозгласил он.
Приблизился перепуганный пейсатый мужчина, и Швейк по-немецки попросил его принести стакан — дескать, господин лейтенант хотят пить.
Подпоручик Дуб настолько ошалел, что выпил целый стакан воды, от которой у него во рту остался вкус лошадиной мочи и навозной жижи. Совершенно очумев от всего пережитого, он дал пейсатому еврею за этот стакан воды пять крон и, повернувшись к Швейку, сказал:
— Ты чего здесь глазеешь? Пошел домой!

...«Подпоручик Дуб закусил губу и решил, что только от него одного зависит спасение дисциплины в батальоне. Поэтому он еще раз обошел территорию вокзала и около склада, на котором большими буквами стояла надпись по-венгерски и по-немецки: «Курить воспрещается», заметил какого-то солдата, сидевшего там и читавшего газету.
Солдат так прикрылся газетой, что погон не было видно Дуб крикнул ему: «Habacht!»
Это был солдат венгерского полка, стоявшего в Гумен не в резерве. Подпоручик Дуб его тряхнул, солдат-венгр встал и не счел даже нужным отдать честь. Он сунул газету в карман и пошел по направлению к шоссе.
Подпоручик Дуб словно во сне последовал за ним, солдат-венгр прибавил шагу, потом обернулся и издевательски поднял руки вверх, чтобы подпоручик ни на минуту не усомнился в том, что он сразу определил его принадлежность к одному из чешских полков. Затем венгр побежал и исчез среди близлежащих домов по другую сторону шоссе.
Подпоручик Дуб в доказательство того, что он к этой сцене никакого отношения не имеет, величественно вошел в лавочку у дороги, в замешательстве указал на большую катушку черных ниток»

 

[Андрей Быков]

Наконец: конечная стадия подпоручиков Дубов:

Полковник Фридрихь Краус фон-Циллергут

Эта стадия характеризуется тем, что входит в категорию «Пердун». В экстремальных ситуациях такие спецы «водят полк колоннами против пулемётов» (Я.Гашек); но их лояльность простирается вплоть до Аушвица и Равенсбрюка для неугодных

«Полковник Фридрих Краус фон Циллергут (Циллергут— название деревушки в Зальцбурге, которую предки полковника пропили еще в восемнадцатом столетии) был редкостный болван. Рассказывая о самых обыденных вещах, он всегда спрашивал, все ли его хорошо поняли, хотя дело шло о примитивнейших понятиях, например: "Вот это, господа, окно. Да вы знаете, что такое окно?" Или: "Дорога, по обеим сторонам которой тянутся канавы, называется шоссе. Да-с, господа. Знаете ли вы, что такое канава? Канава — это выкопанное значительным числом рабочих углубление. Да-с. Копают канавы при помощи кирок. Известно ли вам, что такое кирка?"
Он страдал манией все объяснять и делал это с воодушевлением, с каким изобретатель рассказывает о своем изобретении.»

Наверное, многие уже узнавали огромную кучу людей, закономерно образовавшуюся и всплывшую на поверхность после окончания «страшного советского периода». С такими личностями каждому приходится сталкиваться ежедневно; плюс ко всему именно такое поколеньице подросло. Во всех демократических странах.

Дальше возникает вполне современный вопрос:

«Действительно, было странно, как мог этот идиот сравнительно быстро продвигаться по службе и пользоваться покровительством очень влиятельных лиц, корпусного генерала, например, который благоволил к полковнику, несмотря на полную бездарность последнего.»

Ответ на него прост: это НУЖНЫЙ жирным котам человек. Равно как и чинушам.

Потому что когда надо, его зарядят – и он пойдёт стрелять в народ направо и налево. Правда, когда запахнет жареным, он драпанёт; но до тех пор будет яростно стараться.

Дальше просто ксерокопия с циллергутов из будущего века:

«При всей своей тупости полковник был чрезвычайно набожен. У него в квартире стоял домашний алтарь. Полковник часто ходил на исповедь и к причастию в костел св. Игнатия и с самого начала войны усердно молился за победу австрийского и германского оружия. Он смешивал христианство и мечты о германской гегемонии. Бог должен был помочь отнять имущество и землю у побежденных.
Его бесило, когда он читал в газетах, что опять привезли пленных.
— К чему возить сюда пленных? — говорил он.— Перестрелять их всех! Никакой пощады! Плясать среди трупов! А гражданское население Сербии сжечь, все до последнего человека. Детей прикончить штыками.
Он был ничем не хуже немецкого поэта Фирордта, опубликовавшего во время войны стихи, в которых призывал Германию воспылать ненавистью к миллионам французских дьяволов и хладнокровно убивать их:

«Пусть выше гор, до самых облаков
Людские кости и дымящееся мясо громоздятся...»